Уголовное дело возбудили после конфликта Надежды Буяновой и бывшей жены погибшего в Украине военного Анастасии Акиньшиной. Как рассказала Акиньшина, она привела сына на осмотр к Буяновой, где ребенок «начал капризничать», и терапевт поинтересовалась, с чем это связано. Мать объяснила, что ее сын тоскует по отцу. Медик якобы ответила, что мужчина был «законной целью для Украины, и вообще, Россия виновата сама». После этого Анастасия написала на врача заявление в полицию.
Дело против Надежды Буяновой поручил возбудить глава СК Александр Бастрыкин. Следствие требовало ареста Буяновой, но сначала суд не удовлетворил это ходатайство и избрал более мягкую меру пресечения — запрет определенных действий. Через два месяца суд не стал продлевать даже эту меру пресечения. В конце апреля суд все же ужесточил Буяновой меру пресечения и отправил ее в СИЗО.
На первом заседании Буянова настаивала, что Акиньшина ее оговорила. В этот же день сторона обвинения огласила письменные материалы дела — в телефоне врача нашли скан украинской визовой анкеты и переписку, в которой она называет российский народ тупым и безразличным.
На втором заседании выступила сама Анастасия Акиньшина. Она признала, что сама не уверена, присутствовал ли ее сын при скандале с врачом. Акиньшина также была возмущена адвокатом Черджиевым, который «устроил на нее травлю в интернет-сегменте». Он рассказывал журналистам, что нет никаких доказательств словам вдовы. Свидетельница говорит, что и сама «долго плакала, что нет записи приема».
На следующем заседании огласили показания семилетнего сына Акиньшиной. Это показания, которые взял у мальчика оперативник ФСБ — судья отказалась вызывать ребенка для допроса. В суде также допросили коллег Надежды Буяновой.
Пятое заседание почти сразу отложили, чтобы вызвать в суд для допроса сотрудника ФСБ и педагога-психолога, которые участвовали в допросе ребенка — пациента Буяновой, а также понятых, которые участвовали в обыске.
На прошлом заседании показания дал всего один свидетель. Следователь Артем Шаров рассказал в суде, что Буянова задержали в Смоленской области «на границе с Украиной».
«Нельзя общаться», — кричит на журналистов один из приставов, когда Буянову заводят в зал.
«Разрешили, разрешили», — успокаивает его другой. Журналисты снова задают вопросы. Буянова отвечает, что ждет от суда «хорошего, естественно».
«Я очень надеюсь, что наконец-то придут те свидетели, которых вызывала защита. Это неуважение какой-то к судейской системе, ко всем, про себя я даже не говорю — вот так не являться», — говорит Буянова.
«Я редко с кем-то встречаюсь [из других политзаключенных] и обычно никого не узнаю, меня [в СИЗО] узнали Комлева и Фаворская», — говорит Буянова.
Журналистка Антонина Фаворская рассказала ей, что активисты создали группу поддержки Буяновой.
В автозаке Буянова познакомилась с осужденной по статье о госизмене Ниной Слободчиковой. «Она тоже очень оптимистична. Учит итальянский язык, умница. Сказала мне, что у нее "особой государственной важности" дело», — рассказывает педиатр.
Слушатели говорят, что Слободчикову уже осудили на 12 лет. «Боже мой», — отреагировала Буянова.
Встает вопрос о явке свидетелей: сотрудника ФСБ и педагога-психолога, которые участвовали в допросе ребенка — пациента Буяновой, а также понятых и силовиков, которые участвовали в обыске.
Согласно рапорту из службы судебных приставов, свидетель Рыков дверь не открыл, опросить соседей «представлялось невозможным». По адресу свидетеля Кана обнаружили «старый заброшенный дом», соседи сказали, что там давно никто не живет.
Свидетель Павлов в отпуске, свидетель Сироткин просто не явился. Следователь Ратников не явился «в силу занятости», обещал прийти на следующее заседание.
В суд пришла лишь педагог-психолог, которая участвовала в допросе ребенка. Она просит скрыть свои данные «из-за безопасности» и так как речь идет о допросе несовершеннолетнего. Суд дает ей псевдоним «Шаляпина».
Судья Федина вышла из зала, чтобы проверить документы педагога-психолога и установить личность.
Через несколько минут судья Федина возвращается со словами, что свидетелю дан псевдоним «Алла Андреевна Шаляпина».
«Шаляпина» будет давать показания из соседней комнаты с измененным голосом. Доподлинно неизвестно даже, мужчина это или женщина.
«Шаляпина» говорит, что участвовала в допросе ребенка по уголовному делу Буяновой в качестве психолога — чтобы на ребенка не оказывали давление.
Вопрос адвоката Черджиева о должности сняли, потому что это может привести к раскрытию личности свидетеля. Опыт работы свидетеля около десяти лет, последние пять лет «Шаляпина» работает педагогом-психологом в государственных социальных учреждениях.
«Мне позвонил оперативник, который занимается этим делом, попросил участвовать, я согласилась. Приехала на квартиру к этой маме троих детей. Были я, оперативник, мама, трое детей. Чтобы сам допрос прошел нормально, нужно познакомиться с ребенком, дать ему понять, что угрозы нет», — говорит свидетель. Она проводила «ознакомительные беседы» со всеми детьми в квартире, чтобы они чувствовали себя спокойно.
«Я наблюдала, как ребенок ведет себя в обычной обстановке, чтобы понять отклонения, как он будет вести себя при допросе», — рассказывает свидетель. На допросе присутствовала она, оперативник и мальчик, остальные вышли из комнаты. Точную дату свидетель не помнит, «числа 6 марта».
«У мальчика от мамы была такая информация, чтобы он говорил правду», — говорит «Шаляпина». Мальчик, по ее словам, на допросе не нервничал, вел себя спокойно. «Я смотрела, как он себя ведет, как разговаривает», — рассказывает свидетель. В ответ на вопрос адвоката Черджиева она сказала, что развитие мальчика соответствует возрасту.
Черджиев спрашивает о том, как проходил допрос. «Процедура длилась не более 20 минут: оперативник задавал вопросы, мальчик отвечал. Оперативник печатал в ноутбуке, потом на принтере все это распечатал», — рассказывает «Шаляпина». По ее словам, вопросы были связаны «с ситуацией, которая проходила на приеме врача-педиатра: что слышал, что видел», их количество и точные формулировки она не помнит. Мальчик давал «четкие ответы».
Протокол допроса «Шаляпина», «конечно, читала». По ее словам, написано было «так, как отвечал ребенок, и все, что он сказал». Замечаний к протоколу у Шаляпиной не было.
«СВО», «агрессор», «законная цель» и другие подобные формулировки, которые есть в протоколе допроса, по словам «Шаляпиной», мальчик произносил сам.
«Почему вы не дали ребенку сами выговориться, что-то сказать?» — спрашивает Буянова. Судья отмечает, что «Шаляпина» не говорила, что не давала ему выговориться.
— Почему сотрудники правоохранительных органов обратились к вам? — спрашивает Черджиев.
— Мой телефон, возможно, передается. Кто-то звонит, представляется, просит оказать помощь. Когда допрашивают несовершеннолетнего, оперативники судорожно ищут психолога, — отвечает свидетель.
На этом допрос окончен.
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Мы работаем благодаря вашей поддержке